КАКАЯ   РАЗНИЦА?

      И снова я спешу обратить внимание любителей художественного слова на плагиат и уродование текстов классиков бардами. На этот раз речь пойдет о почти уже народной песне, где такие душевные слова: «Тебя там встретит огнегривый лев..», вспомнили? Так вот. Это стихи поэта Анри Волохонского «Рай». В них использованы библейские образы из ветхозаветной Книги пророка Иезекииля (Иез.1,10). На эту книгу, как на источник, указывал и сам поэт.

     В ноябре 1972 года Владимира Вавилов сочинил мелодию, получилась «Песня про Райский Иерусалим Небесный».

А в 1986 году в передаче «Музыкальный ринг» на ТВ  Борис Гребенщиков как исполнитель снова переименовал песню, теперь она получила название «Под небом голубым». Песня была исполнена им, имела оглушительный успех, запомнилась как произведение БГ и сегодня ее поют, увы, чаще всего в гребенщиковском варианте.

      Почему «увы»? Бард Гребенщиков внес в текст изменения, исказившие коренным образом замысел поэта, автора. Он опустил небесный Рай на землю. Знаков препинания не было предусмотрено нарочно. Подлинник стихотворения Анти Волохонского даю здесь по изданию "Человек и Природа" № 4, 1990 в авторской редакции.

Песня про Райский Иерусалим Небесный              /Город/

Над небом голубым                                                   /под /
Есть город золотой
С прозрачными воротами
И с яркою стеной                                                     /звездой/А в городе том сад
Все травы да цветы
Гуляют там животные
Невиданной красыОдно как рыжий огнегривый лев                           /жёлтый/
Другое вол преисполненный очей                        /исполненный /
Третье золотой орел небесный                               /с ними/
Чей так светел взор незабываемыйА в небе голубом
Горит одна звезда
Она твоя о Ангел мой
Она твоя всегдаКто любит тот любим
Кто светел тот и свят
Пускай ведет звезда тебя
Дорогой в дивный садТебя там встретит огнегривый лев
И синий вол преисполненный очей                  /исполненный/
Третье золотой орел небесный                          / с ними/
Чей так светел взор незабываемый

    Гребенщиков подогнал под размер преисполненный – исполненный, это понятно. Подправленный текст стихотворения опубликован на альбомном конверте виниловой пластинки «Каменный уголь». Вот на кой было менять цвета рыжий на жёлтый? «Третье» на «с ними»? С ними – значит неравнозначное, подчиненное. Автор указывает на их равенство: одно, второе, третье. Простое перечисление. Зачем городить, зачем  стены ломать, стены Небесного Иерусалима, райские?

        БГ оправдывается боязнью гнева религиозной цензуры. Но как-то неубедительно. Не хрущевские времена. Булат Окуджава, например, пел «Молитву Франсуа Вийона» с очень глубоким религиозным смыслом, выходили пластинки многотысячными тиражами, и ничего, цензура пропускала. Просто БГ подменил Божий Рай раем на земле. И конечно же бард расставил за автора многочисленные запятые, точки, точки с запятыми по своему усмотрению, чтоб и духу не осталось от монотонности и плавности, присущих религиозным распевным тропарям, чтобы стихи не казались молитвой или псалмом.

     Для своего первого альбома «Энергия» Константин Кинчев смело взял стихи Шарля Бодлера «Падаль» из сборника «Цветы зла». Положил на музыку, назвал песню «Судный день». Вот уж пальцем в небо!

       «Падаль» - это своеобразное признание в любви, посвященное возлюбленной Бодлера. Это жизнеутверждающие стихи, в которых побеждают красота, творчество, любовь и память, вечная память - вопреки физическим боли и смерти... Кинчеву не понять.

     Очень энергично и зверски напористо стихи  исполняет... вокалистка! Раз изменился пол исполнителя – давай менять объект. Теперь эта дама поет какому-то своему партнеру с упреком брошенной домохозяйки:

И вас, красавица, и вас коснется тленье,             /красавец мой/

И вы сгниете до костей,

Одетая в цветы под скорбные моленья,             /одетый весь/

Добыча гробовых гостей.

     Исчезли бодлеровские: «мой ангел, вы...», «вы, глаз моих звезда живая», обращенные именно к женщине. Ушла церковная лексика, а с ней и мысль о вечной красоте и вечной жизни.

      Этот опыт наглядно показывает, что стихам, хорошим стихам, не нужны музыкальные подпорки. Тем более такие шаткие.

    У Бодлера концовка стихотворения, нежнейшая, гамлетовская, нейтрализует жесткий натурализм описания гниющей плоти.

Скажите же червям, когда начнут, целуя, 

Вас пожирать во тьме сырой,

Что тленной красоты - навеки сберегу я 

И форму, и бессмертный строй.

     А в песне этот эффект пропал, финал трагически-минорен. Ненависть и распад восторжествовали. То есть, теперь речь идет не о женской красоте, воплощенной в стихах и увековеченной поэтом, а о какой-то мускульной физической форме друга данной певицы и строе его…чего? гитары, что ли?

Как в том анекдоте: мальчик, девочка - какая …разница?

Бедный Бодлер! Бедный переводчик Левик!

    Много развелось завистников и славолюбцев, примазывающихся к всемирной славе классиков ради людской похвалы и гонораров. Воруют  идеи, образы, стихи, фразы… Недавно по радио «Звезда» некто (нарочно не упоминаю кто) спел свою, никакую с художественной точки зрения, песню с гениальной ворованной фразой поэта Павла Васильева, (расстрелянного за стихи в 1937 году), из стихотворения «Стихи в честь Натальи»: «долгий стон, короткий сон…»

Невозможно терпеть. А знатоки и любители поэзии уходят, те, кто на слух могут уловить заимствование.

    Надо бы пресекать и давать таковым по рукам штрафами на кругленькую сумму и общественным порицанием. Чтоб другим неповадно было.