В понедельник случилось целых два события.

Во-первых, ночью выпал снег, и всё вокруг побелело и захрустело, как пирожное-безе. Во-вторых, Павлик пришёл в детский сад в очках.

Вчера ещё был просто Павлик: пимпочка-нос, обезьяньи уши, волосы торчат в разные стороны. А сегодня – вылитый профессор. Волосы с ушами спрятаны под шапку, а на носу волшебными бриллиантами сверкают очки!

- Ба-а-атюшки! – по-старушечьи всплеснула руками Светка.

- Ой! - от удивления раскрыла рот Иришка.

Павлик в их сторону даже не посмотрел. Размотал шарф и стащил с головы шапку. Уши его сразу выпрыгнули наружу. Волосы встали торчком.

-Хм, - сказал Павлик и пригладил ладонью причёску.

Причёска не пригладилась, а вздыбилась ещё больше.

- Хм, - опять сказал Павлик и подтолкнул пальцем очки, чтоб не соскользнули с носа.

Потом он медленно и чинно стянул с себя шубу. Не спеша убрал своё добро в шкафчик с зайчиком на дверце.

- Здравствуйте, - сверкнул загадочно очками.

Очки были большие, круглые, в коричневой пластмассовой оправе. За этой оправой Павлика почти и не видно.

Все ребята тут же его окружили и стали с интересом заглядывать в стёкла.

- Больно? – участливо интересовалась Светка.

Павлик неопределённо шевелил бровями и пальцами. Мол, не то чтобы очень… но… Глаза его за толстыми стёклами очков были большие и расплывчатые.

- Мипия шестой степени, - пояснял он. – Бикулярные окуляры. Зрение пятнадцать дирий!

- Ди-и-ирий! – ахали девчонки. – Пятна-а-адцать!

- Врёт, небось, – вмешивался Денис. Очень уж его такое внимание к Павлику обижало. – Откуда у него пятнадцать?

- Оттуда! – вступалась за Павлика Наташа и показывала Денису язык.

Во время завтрака Павлик сидел за столом таинственный и слегка печальный.

- Это у тебя навсегда? – тихо и жалостливо всхлипывала Светка, ковыряясь ложкой в каше.

- А то! – окончательно возгордился Павлик. - К старости вообще ослепну!

Светка закусила губу и трагически шмыгнула носом. В кашу упала её печальная слеза.

- И оглохну! – с гордостью добавил Павлик.

- О-о-о!!! – сказала Светка и разревелась окончательно.

- Подумаешь! – фыркнул Андрюшка.

Ну, это он от зависти. Все тогда Павлику очень завидовали. Потому что ни у кого больше в детском саду не было настоящих очков – таких огромных, в оправе. И так красиво в них плясало солнце, когда мы пошли на улицу гулять.

Во время прогулки Павлик ходил по двору очень важный. Наматывал круги медленным шагом, заложив руки за спину. Что-то насвистывал под нос. Скрипел валенками по свежему снегу. Снежную бабу он вместе с нами не лепил.

- Давай с нами! – звали его ребята.

Павлик только мотал головой. Ему нельзя было – очки могли свалиться с носа и разбиться вдребезги. А куда он теперь без очков?

Через час наша баба была совсем готова – чудесная, высокая, чуть скособоченная, с корявыми ветками вместо рук и сломанной палкой на месте носа. Павлик подошёл поближе и скептически хмыкнул.

- А что это у неё с глазами? Чего они такие красные?

- Мипия у неё, - объяснил Павлику Денис. – Шестой степени. Пятнадцать дирий.

На самом-то деле мы просто ей глаза помадой нарисовали – у Наташи старая мамина была.

- Бедная! – огорчился за снежную бабу Павлик, снял с себя очки и бережно нацепил их ей на нос. – Вот так будет лучше!

- Не жалко? – спросила Светка.

- А чего их жалеть-то? Это же старые бабушкины. Я в них всё равно ничего не вижу.

И опять стал Павлик как Павлик - пимпочка-нос, обезьяньи уши, волосы торчат в разные стороны.