В среду с утра Сашка пошёл к своей бабушке. Всего десять дней назад закончился учебный год, четвёртый в его жизни. Сейчас он в основном проводил время или у себя дома, или, когда родители были на работе, у бабы Фроси, чей дом стоял на крайней улице в деревне.

— Санёк, привет! — выглянув из-за забора, крикнула ему Маринка, Сашкина одноклассница, жившая с родителями по соседству с его бабушкой. — Ты к бабе Фросе?

— Ну не к тебе же, — усмехнулся Сашка.

— Фу ты, ну ты… — прищурилась девочка. — Чё делать-то собираешься? Ты уже начал что-нибудь читать, что на каникулы задали?

Сашка удивлённо посмотрел на Маринку.

— Ты чего, сбрендила? И так уроки только закончились.

— А я уже «Робинзона Крузо» читаю.

— Вот делать-то нечего, — усмехнулся Сашка и покачал головой, словно услышал явную глупость. Потом, хитро глянув на Маринку, предложил: — А хочешь, научу тебя на облака смотреть?

— Как это? — удивилась та и задрала голову к небу. — Чего на них смотреть-то?

— Ну, не так смотреть, конечно, а по-другому.

— Это как ещё?

— Пошли, научу.

Маринка вышла за ворота и подбежала к Сашке. Мальчик сначала зашёл к бабе Фросе и сказался, что он пришел. Потом они вместе с Маринкой пошли за огороды, где росла невысокая и мягкая кудрявая травка с мелкими жёлтыми цветочками.

— Вот смотри, — сказал Сашка, ложась спиной прямо на траву. — Сначала надо лечь, а потом приставить ладошки к лицу так, чтобы закрыть всё, что по бокам. Понятно? Чтобы видно было только небо и облака, а деревья, дома, то есть всё, что на земле находится, чтобы не было видно.

— И чего будет? — недоверчиво спросила Маринка.

— А будет совсем по-другому. Тогда можно вообще потеряться.

— Как это «потеряться»? — не поняла девочка.

— Ну перепутать, где что находится… Да ты сама попробуй и узнаешь.

Маринка легла на траву рядом с Сашкой, сложила ладошки кольцом и приставила их к лицу вокруг глаз. Погода была хорошей, почти безветренной, и облака по небу плыли нехотя, как бы никуда не торопясь.

— Ну и чего? — буркнула Маринка. — Облака как облака, плывут себе и всё.

— Да погоди ты… Посмотри подольше.

Через некоторое время девочка вдруг закричала:

— Ой, мамочки! — Она попыталась вскочить на ноги, но её повело в сторону, и Маринка плюхнулась задом на траву.

Взявшись одной рукой за голову, а другой опираясь на землю, она ошалело посмотрела на Сашку слегка покачиваясь из стороны в сторону.

— Да ну тебя, дурак! Голова же кружится, — и Маринка скривила лицо.

Сашка посмотрел на неё и засмеялся:

— Ну классно ведь! Тут просто привыкнуть надо.

— Ага, классно… — недовольным тоном пробормотала девочка, постепенно приходя в себя. — Только предупреждать нужно.

Она встала и уже вполне твёрдой походкой пошла к своему дому.

— Марин, ты чего? — сев, крикнул Сашка.

— Ничего, — угрюмо буркнула та и скрылась за забором.

Может, ей стало неприятно, что Сашка увидел её в не очень приглядном виде, когда она, как пьяная, бухнулась задом на землю? «Ладно, — подумал он, — через час отойдёт и сама прибежит». Он опять лёг на траву, сложил ладони в кольцо и стал смотреть на небо.

Но Маринка прибежала не через час, а раньше. Буквально через пять минут он услышал какой-то страшный и отчаянный её крик: «Сашка-а-а!! Скорей!!» — после чего увидел её саму, выбегающую с дикими глазами из-за забора и размахивающую руками.

Ничего не понимая, мальчик вскочил на ноги.

— Ты чего орёшь как ненормальная? Чего стряслось-то?

— Гори-им!!! — истошно завизжала Маринка, схватившись двум руками за голову.

Не спрашивая более ни слова, Сашка сломя голову кинулся к соседскому дому. Судя по тому, как орала Маринка, он ожидал увидеть его объятым пламенем по самую крышу, но, слава богу, ничего такого не было.

Вбежав во двор, он заметил столб дыма, поднимающийся со стороны стайки, которая была позади избы. Обежав дом, Сашка увидел тётю Олю, Маринкину мать, которая, беспрестанно причитая: «Ой, батюшки... Как же так-то...», пыталась какой-то тряпкой затушить горевшую дверь стайки.

Как выяснилось позже, она, пока муж был на работе, решила паяльной лампой опалить курицу, но, видимо, не смогла правильно настроить пламя. Может, перекачала бензина или ещё что, но вышло так, что огонь сильно полыхнул, попал на дверь стайки, которая тут же и загорелась.

Тетя Оля не придумала ничего лучше, как схватить старую рабочую мужнину куртку и сбивать пламя ею. Только вот было не понятно, то ли она этим тушила огонь, то ли, наоборот, раздувала его, потому как после каждого её удара пламя, затихнув на мгновение, вспыхивало с новой силой.

Куры сбились в дальний угол двора, а ходивший возле них петух тревожно кудахтал и испуганно вертел головой.

Сашка быстро оценил обстановку и сообразил, что помочь тут сможет только вода, но вот есть ли она где-то поблизости, он не знал. Через секунду, молча схватив висевшее на штакетнике ведро, он кинулся к калитке и побежал к колодцу.

Всё бы ничего, да вся закавыка была в том, что раньше Сашка сам никогда воду из этого колодца ещё не набирал. Колодцем здесь был большой жура́вель, стоявший в низинке метрах в тридцати от домов.

Нет, он, конечно, таскал отсюда воду, но ходили к колодцу они всегда вместе с бабой Фросей. Она доставала полное ведро, разливала его по вёдрам поменьше, и Сашка тащил их в дом. Ему самому доставать воду она не доверяла, боясь, что по малолетству он может не справиться и, не дай бог, бултыхнётся вниз. А там и до беды недалеко —  утонет малец, а ей отвечай потом перед родителями.

Но сейчас был не тот случай, чтобы раздумывать, справится он с жура́влем или нет. Сашка опрометью бежал к колодцу, а в его голове вертелось лишь одно — он должен достать воду во что бы то ни стало! Поставив ведро на лавочку у колодезного сруба, мальчик с трудом отодвинул с него тяжеленную крышку.

Схватив длинную жердь, на которой было закреплено ведро, Сашка начал опускать её вниз, стараясь сильно не перевешиваться через край сруба. Сердце его бешено колотилось, и он время от времени судорожно сглатывал, облизывая вдруг пересохшие губы.

Услышав, как где-то далеко внизу в темноте ведро плесканулось о воду, он зачерпнул им поглубже и стал тянуть жердь обратно. Самым трудным оказалось поднять воду из колодца и перелить её в своё ведро. Гоня прочь сомнения и страхи, Сашка, поднатужившись, справился и с этим. Чтобы не тратить драгоценное время, крышку сруба он пока закрывать не стал, а, схватив тяжёлую ношу и изогнувшись дугой, сразу же засеменил обратно.

Тётя Оля по-прежнему скакала перед горевшей дверью, хлестала по ней курткой, но пламя не унималось. Еще каких-нибудь пару-тройку минут и оно точно перекинется на крышу стайки, а там и до дома рукой подать. Маринка прыгала тут же и бестолково размахивала руками, не понимая, что ей делать, куда бежать и кого ещё звать на помощь.

Сашка, скривив от напряжения рот, подбежал сзади.

— Отходи-и! — истошно заорал он во весь голос и с хода, не останавливаясь, чтобы придать себе дополнительную силу, плесканул водой на дверь.

Та противно зашипела, пустила в небо клуб густого пара и сразу же успокоилась. Вода попала в самый очаг. По краям ещё плясали небольшие язычки пламени, но это уже было не страшно. Чёрная мокрая дверь парила, и с неё на землю стекала вода.

Тетя Оля испуганно отпрянула назад.

— Х-хосподи! — устало выдохнув, она села на деревянный чурбак и глянула на мальчика. — Ох, Санька, это ты? Ну, спаситель… Кто ж тебя надоумил-то? — И она, опустив голову на грязные руки, тихонько заплакала.

— Кто-кто... — тихо пробормотал Сашка, топчась с пустым ведром возле двери. — Никто...

Взяв тряпку, он до конца затушил остатки огня и отошёл к забору.

— Слушай, какой ты молодец. — Переставшая прыгать Маринка подошла к нему. Она с неподдельным интересом заглядывала Сашке прямо в глаза.

— Да погоди ты, — он хмуро отстранился от неё, потом повернулся и побрёл обратно к колодцу.

Уложив крышку на место, Сашка присел на лавочку у колодезного сруба и вдруг почувствовал, как внутри у него тихонько трясутся от напряжения поджилки. Ощущения, что он сделал что-то особенное или героическое, не было, он лишь испытывал радость вперемешку с гордостью от того, что впервые в жизни сам достал полное ведро воды из жура́вля. Сам! И не бултыхнулся в него.

Он ощущал это словно переход на некую более взрослую ступень своей жизни. Будто он сдал ещё один важный экзамен. Точно так же было, когда он сам, без поддержки отца, научился ездить на велосипеде или, когда два года назад научился плавать. Хотя, может, тут дело было вовсе и не в колодце, а в чём-то другом, чего он пока ещё не понимал.

 ***

Ближе к вечеру баба Фрося сказала:

— Надо бы воды в бочку натаскать, а то завтра с утра грядки поливать нечем будет.

Чуть помедлив, Сашка ответил:

— Ба, ты сиди, я сам натаскаю.

— Как это сам? – удивилась та. — А кто воду доставать будет?

— Я. Я уже доставал.

— Когда это? — удивлённо подняла брови баба Фрося.

— Сегодня.

И Сашка, не вдаваясь в подробности, вкратце пересказал всю историю. Просто сказал, что так вот вышло, что некогда было долго раздумывать.

— Ну гляди, как знаешь... — пожала плечами бабушка. — А мне-то тогда чего делать? Сидеть просто так? Тоже пару раз могу с коромыслом сходить.

— Смотри сама, — улыбнулся Сашка. — Только, давай, воду доставать я сам буду.